ПОБЕРЕЖЬЕ Рыбинского моря

Анекдоты из дневниковых записей советского журналиста Александра Кочкина.

Он специализировался на сельскохозяйственной теме. Во время поездок по совхозам и колхозам встречался и беседовал с людьми совершено разными по ранжиру на служебной лестнице, образовательному и культурному уровню. Слушал и записывал все, что считал нужным не просто, чтобы не забыть, а для профессиональной деятельности, для познания «души народа», для применения в своем литературном творчестве, которым был увлечен даже больше, чем журналистикой.

Многие из анекдотов актуальны и по сей день. Вот, например, про людей, считающихся в капиталистическом обществе отбросами, которых нередко можно увидеть на мусорных площадках среди городских многоэтажек.

Дистрофики у контейнера. Один другому говорит:

- Подсади меня. Я там покопаюсь, авось чего найдётся пожрать.

Другой с большим усердьем подсадил и устремляет жадный взор кверху. Однако оттуда кроме чавканья ничего не слышно.

- Мне чего-нибудь кинь, - надеясь на порядочность и товарищеское благородство, просит тот что внизу.

Но от верхнего - ни звука.

- Зажрался, - говорит нижний в обиде.

Каждый из подобных коротких и емких по содержанию рассказиков, как еще отмечал известный собиратель анекдотов, артист Юрий Никулин, отражает тот или иной характерный период времени и отношения к происходившему того самого «глубинного» народа.

О неисчерпаемом, иногда доходящем до абсурда терпении русского человека следующий короткий рассказик, который был в ходу у тех, кто особенно в годы горбачевской перестройки не прочь был над собой посмеяться. Тогда «прорабы» этой самой перестройки возлагали большие надежды на иностранные инвестиции, приглашали заграничных «спецов».

 Миллионер-инвестор из-за «бугра», будь то бы, прибыл на одно из, утративших былую трудовую славу, и, явно, разваливающееся советское предприятие. Видя, что работники исправно соблюдают трудовой график и в определенной степени - дисциплину, при том, не получают своевременно заработную плату, его охватило сомнение – разве такое возможно?

 - Вы говорите у вас не может быть забастовки. Не верю. Давайте я буду руководить предприятием и наверняка через месяц-два рабочие забастуют. 

 - Пожалуйста.

Миллионер, став директором, говорит рабочим:

- Выходные по субботам отменяются. Будем делать субботники по уборке территории.

Рабочие ходили на субботники. Недовольства не было.

Тогда миллионер говорит:

- В следующем месяце будем делать субботники и воскресники. Выходных вообще не будет.

Прошла неделя-другая - никаких недовольств.

Миллионер взорвался:

- На следующей неделе будут опять субботник и воскресник, а потом я вас буду вешать!

…Те же покорные лица. Лишь один спрашивает:

- Скажите, пожалуйста, а верёвку из дома брать, или казённая будет?

Терпимость, покорность и наивность в большинстве случаев обуславливалась фактором недоверия начальству. Люди, привыкшие к пустым обещаниям, призывам и угрозам, просто маскировали под это свое истинное отношение к набиравшим в то время силу формализму, бюрократизму и иным …измам.

В другом анекдоте, например, говорится о капиталисте посетившем несколько раз советское предприятие в разгар рабочего дня. Он увидел, что на заводе всё время в курилке рабочее курили и «забивали козла» в домино.

- Я хотел посмотреть, как работает ваше предприятие, но очевидно не во время. У вас сейчас забастовка, да?..

Ответить на этот вопрос можно было только смехом. Потому, что такое явление недобросовестного отношения к делу было одной из оборотных сторон отсутствия безработицы в СССР, о полной ликвидации которой газета «Правда» информировала

13 марта 1930 года. Закрытие Московской биржи труда приравнивалось к сенсационному событию мирового масштаба. СССР объявил себя первой страной в мире, победившей безработицу.

Встречаются два корреспондента. Заспорили, чья страна богаче.

 Один:

 - В наших банках храниться на каждого по 100 килограммов золота.

 Другой:

 - Наша богаче. У нас тащат всё и все - от рабочего до директора и растащить не могут.

Рассказал этот анекдот, судя по записям в блокноте журналиста, кто-то из председателей колхоза в присутствии колхозников. Один из слушателей не без упрека и с подковыркой замечает:

Ты, такая мать, небось тысячами гребёшь. А я возьму в карман горсть зерна курицам, да оглядываюсь - кто бы не поймал. Где равенство?.. 

Равенство, все-таки какое-никакое, а было. Яркий пример тому стихотворение Александра Твардовского «Ленин и печник». Отношения между чиновником и работягой, надо признать, складывались сложнее. Однако во главе всего была светлая идея, была цель, намеченная коммунистической идеологией. Советский человек жил с твердой уверенностью в том, что хуже, чем было раньше, быть не может. Строители «светлого будущего», преодолевая трудности, упорно претворяли в жизнь пятилетние планы, воспевая свои достижения в стихах и песнях. А все изъяны и перехлесты высмеивались в устном народном творчестве:

Звери решили построить через реку мост. До середины достроили, а дальше не хватает цемента. Послали выбивать цемент Лису. Та ездила-ездила, приехала с пустом. Медведь решил: «Поеду сам. Всё-таки, как-никак, руководитель строительства.» Этот тоже вернулся ни с чем. Только зря потратил командировочные.

- Разрешите я попытаю счастья, - говорит Осёл

Медведь засомневался. Он и Лиса не могли ничего достать. Уж где Ослу справиться?.. Посоветовались и решили:

- Поезжай за свой счёт. Достанешь - командировочные оплатим и премию дадим. А не достанешь - пиши пропало.

Осёл поехал. Через какое-то время поступает в адрес Медведя десять вагонов цемента и записка «Ещё десять вагонов пришлём в следующий пятидневке».

Когда Осёл вернулся Медведь к нему:

- Как же ты сумел?

- Сам в недоумении, - отвечает Осел. - Приехал в управление строительства, а там все свои.

- Да и цемента то нам требовалось пятьдесят тонн, а ты выбил десять вагонов.  Да еще десять придет дополнительно. Как же так?..

- Дэк, меня там спрашивают: «Сколько надо цемента?» А я забыл. Они снова ко мне: «Хоть как вы строите мост - поперёк или вдоль реки? А я и это забыл. Говорю наобум: «Вроде вдоль.» Вот они мне и отпустили столько цемента, - объяснил Осёл.

Подобные ситуации могли иметь место в пред «перестроечный» период, когда общественный оптимистический настрой и энтузиазм стал уступать место частнособственническим интересам, мещанскому накопительству. Дошло до того, что все советское стало мараться черными красками. «Перестройка» в спирали развития общества закрутила виток капитализма. И сейчас, можно сказать, мы на своей шкуре ощутили смысл происходящего, выраженный в следующем анекдоте, зафиксированном в записной книжке журналиста еще до начала экономических и социальных преобразований в стране.

В «Нью-Йорк таймс» принёс поэт стихи.

Редактор:

 - Прочтите, пожалуйста, вслух.

 Поэт:

- Да, в них, видите ли, есть неприличные слова.

- Ну, вы неприличное слова вслух не называйте, а что можно назвать – называйте.

- Хорошо, - согласился автор и с пафосом стал декламировать:

- Та-та тата, та- та тата, та-та тата капитализм…

И тут уместно напомнить, что хорошо забытое старое всегда сойдет за новое. Трудно сказать, как бы к этому отнесся Салтыков-Щедрин, но анекдоты о пошехонцах не остались незамеченными. Вот, говорят, что Россия – богатая страна. А народ живет бедно. Это, как в том анекдоте про корову.

На крыше пасется корова. Пастух сидит на трубе и хлопает кнутом. Корова подходит к краю крыши, свешивает голову, жадно смотрит на траву, что густо растёт внизу, и жалобно мычит.

- Почему он на крыше корову пасёт?

- По привычке…

А еще лесов в стране становится все меньше. То их вырубают и вывозят заграницу, то тысячи гектаров вылизывают языки пламени. 

Недалеко от Пошехонья стоит сосна, к которой прибита мемориальная доска «Здесь заблудились пошехонцы»

- Но почему сосна одна? Ведь их было три? - спрашивать турист.

- Это когда-то было. Теперь пошехонцы выхлестали все леса окрест. Хотели и эти три сосны под корень... Да вовремя спохватились. Одну оставили на память. 

Время технического прогресса тесно переплетается с веяниями моды. В свое время почти из каждого окна на всю улицу громыхали магнитофонные записи, текстовая составляющая которых нередко была далека от литературного языка. И про магнитофон в дневниковой тетради у журналиста записано: «Есть мода магнитофоны превращать МатюгоФоны». Интересно, чтобы он сейчас сказал об интернете и социальных сетях.

Как и сегодня, тогда были претензии и к здравоохранению. В народе шутили на этот счет довольно сурово, предполагая такой монолог доктора при осмотре пациента:

- Ну что, лечить будем, или пусть живёт?..

Сегодня многие считают, что так называемая, оптимизация российской медицины ситуацию только усугубила.  Ведь «для врача бюрократа нет клятвы Гиппократа».

А вот, что в светское время говорили оптимисты: «Плохо -  не есть, плохо. Это исток хорошего».