Поэзия и проза

Главная » Статьи » Публицистика » Александр Кочкин

УЗЕЛ нечерноземья

Александр Кочкин

 

 

 БЫЛ ДАЛЕКО НЕ МИРАЖ...

Часть 11.

 

Да, можно доказывать (есть на то основания), что коллективная система хозяйствования вышла «из-под палки». Но то, что она списана «с девятой потолочины» – это неверно. А ведь именно с таким утверждением выступают теперь те, кто, охаивая огульно, не пытаясь разобраться даже в оттенках, всеми силами пытаются очернить прошлое.

Была – неоспоримо – историческая подкладка: община. Общинный порядок глубоко и всесторонне описан дореволюционными писателями-деревенщиками Г.И. Успенским, Н.Н. Златоварским, А.Н. Энгельгардтом и другими, изучающими явление, что называется, в натуре. Нетрудно убедиться, что в том стихийном порядке было немало таких преимуществ, какие и не снились западному или американскому фермеру. Основу того порядка и вобрала в себя коллективизация. Иначе как бы выдержал крестьянин ее жесткий начальный норов. Тот порядок в лучшей своей форме, конечно же, проявился и в становлении колхозов-миллионеров.

 Все это дает основание думать, что в коллективном хозяйствовании была недюжинная перспектива. Оно безупречно вписывалось в научно-технический прогресс. Реформаторам очевидно все это следовало бы взвесить с елико возможным учетом психологических тонкостей, чтобы потом, после неминуемых неудач, не впасть в прострацию. А ведь именно то мы теперь и наблюдаем. Оказалось, мало определить политическую направленность только на частнособственнический интерес. Как будто он беспорочен...

Не спорю, многие упреки в отношении коллективного хозяйствования справедливы. Верно, пожалуй, и то, что коллективный («наемный») труд не дает той заинтересованности, какую обретает собственник. Не зря говорят: «Своя рубашка ближе к телу». Но и то отрицать нельзя: чем ветвистее корень, тем крепче и сильнее дерево. И там, где эти корни находили необходимые им питательные компоненты, хозяйства прочно осваивались в новой формации, скоро выходили на высокий производственный уровень.

Сошлюсь на такие примеры. Заболоченную низину, что севернее Ярославля, издавна называли Горшее болото. Надо ли объяснять, откуда пошло такое название. В былое время крепко, видимо, опутало горе низинных жителей. Топи в одиночку не осилишь. Вот и мыкал крестьянин нужду. Что ни год – недород. Лишь благодаря коллективизации – теперь-то неоспоримо – появился в забытом Богом крае знаменитый на всю страну колхоз «Горшиха».

Или та же «Новая Кештома». Поначалу в сельхозартель объединилось двадцать крестьянских семей. Через пять лет уже числилось 84 хозяйства из восьми смежных деревень: Якушева, Погорелки, Сварухи, Лешкина, Кременева, Гляденова, Вахтина и Бабарина. В предвоенном сороковом стал колхоз участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Не упала слава колхоза и в годы Великой Отечественной войны – хозяйство отправило фронту 54 тысячи пудов хлеба, свыше 14 тысяч пудов картофеля, 2 тысячи пудов мяса, 19 тысяч пудов молока, десятки пудов шерсти. В послевоенные годы «Новая Кештома» объединилась в многоотраслевое хозяйство с колхозами-соседями «Сила стали», «Красный перекоп», «Заря», имени Буденного. Объединение, конечно, крепко тряхнуло устоявшуюся было хозяйственную структуру. Но крен «лодку не опрокинул». Видимо, были задатки. В теперешних границах колхоза около четырех тысяч гектаров пашни, более трех тысяч (третья часть – коровы) голов крупного рогатого скота. И вообще, широкий отраслевой диапазон. Производство поставлено на современную технологическую основу.

К сожалению, теперешнее состояние хозяйства приходиться констатировать словом "было", в силу новых реформаторских преобразований хозяйство покатилось под гору.  Сократилось поголовье скота. Знаменитые урожаями новокештомские поля, где благодаря высокой агротехнике нередко получали рекордные урожаи, где давно и прочно освоили севообороты, - в силу новых веяний разделенная на паи земля отказала в плодородии. Пайщики потеряли контакт с землей-кормилицей. Паевой надел им просто-напросто оказался непосилен. В лучшем случае сажали картофель.  

 Из-за бремени одной постоянной культуры земля оплошала,  активно стал приспосабливаться колорадский жук. Лен, которым славился колхоз, перестал приносить доход - все пошло на убыль.

Мне скажут: таких, как «Горшиха», как «Новая Кештома», раз-два и обчелся. Больше-то колхозов, совхозов, увы, не сумевших расправить крылья, обреченных «дышать на ладан». Да, так. Но «дышать на ладан» можно по разным причинам. Вряд ли верен намек на дореволюционное прошлое: «Сбили крестьянина с истинного пути». «Истинного пути» и прежде не было. Вековая отсталость жерновом весела  на крестьянской шее. Тот путь надо было искать. Где? А вот это уже вопрос вопросов. Теперь поздно судить, правильно или нет «пошли на коллективизацию». В ней все-таки маячил задаток общинной перспективы. И, право, был далеко не мираж. Иначе откуда бы взялись жизненные силы у передовых хозяйств, многие из которых (в масштабах страны) являли собой классический образец социального и, не побоюсь сказать, экономического подъема. Что примечательно, даже реформаторские вихри не сбили их с ног, выстояли. И многие показали значительное преимущество перед упорно насаждаемым фермерством.

А «разные причины» - их нетрудно угадать. Одна сторона – крестьянское дело грубой властной силой выбито из привычной стремнины и повернуто было в ново-проточное русло; другая – сила та, навязавшая быть направляющей, действовала вслепую, абы как, отражая лукавый свет политических словоблудий, а не житейски осознанное рвение. Опять же все зависело от мужицкой смекалки, от того, как сконцентрируется  крестьянская наука в новом направлении. И надо сказать, веками отточенная мужицкая хватка не подвела. Появились новые люди, угадавшие запросы времени. Опять сошлюсь на ту же «Горшиху», на «Новую Кештому». Имена главного зоотехника, Героя Социалистического труда Ивана Егоровича Жарикова («Горшиха»), Заслуженного агронома РСФСР Александра Васильевича Смирнова («Новая Кештома») известны не только в Ярославской области. Первый, умело проводя племенное дело, довел корову «ярославку» до совершенства – она стала давать до пяти и более тысяч килограммов молока с жирностью, превышающей четыре процента. Второй на протяжении ряда лет поднимал плодородие земли – держал урожайность всех культур севооборота на высокой отметке. Оба специалиста не просто поверили  в новую линию хозяйствования, нашли себя в ней. А сколько таких-то, творчески мыслящих людей, по стране! Их опыт уникален, бесценен. К сожалению, проводя новый реформаторский курс, взяли да безалаберно, по-дурости, смахнули его.

Забываем, как велика роль творческой личности, а особенно в трудовом процессе. Таких людей немало в простой трудовой среде.

Работая собственным корреспондентом областной газеты, мне с такими людьми приходилось встречаться множество раз. Писал о них. Это и механизатор Михаил Васильевич Исаков /совхоз "Рыбинский"/, неутомимый рационализатор, по творческим разработкам  которого проводились семинары районного и даже областного масштаба; и свинарка Зинаида Дмитриевна Бондаренко /Колхоз "Луч коммунизма" Некоузского района/ Герой Социалистического труда - о ней мой очерк в книге  "Правофланговые армии труда" /Ярославль, Верхне-Волжское книжное издательство, 1973г./; о генеральном директоре птицефабрики ОАО "Волжанин" Людмиле Юрьевне Костевой я написал поэму "Вхождение в рынок", опубликована в одноименной книге /Рыбинск, 2004 г./. Таких людей много, очень много!..

К чему я это говорю? Да к тому, что на почве коллективистского начала зарождалась и программа Нечерноземья. Признаем – не все хорошо да гладко складывалось – перегибы были и сверху, и снизу. Но поскольку добрые ростки все же пробились, значит опора была. Новая идея накладывалась на проточный ход.

Говоря так, я ни в коей мере не хочу бросить тени на основу теперешних реформ – фермерство. Будем надеяться, в нем тоже есть какой-то здоровый задаток.

Несомненно, частная инициатива может поднять роль творческой личности в сельском хозяйстве. На это указывают примеры высокоразвитых стран. Но было бы глупо переносить их на нашу почву вслепую.  Россия живет по "своей особице" - так сложилось в силу климатических, исторических и социальных особенностей. А посему важно при ориентации учитывать этот немаловажный постулат. Да, конечно, веха - высокотехнологичный потенциал. Но ведь в этом направлении развивались и коллективные хозяйства - какой тут может быть дележ! Кстати, у коллективных-то хозяйств потенциал более существенный - их не ограничивают узкие рамки индивидуального начала - не надо начинать с "белого листа".

 Но опять же начало – с «белого листа». Не думаю, что фермерство будет развиваться однородно. Непременно появятся и крепкие, и никудышные хозяева. Придем, как пить дать, к тому же знаменателю, что было с колхозами и совхозами. Каких больше, каких меньше – все будет зависеть от того, как двинут прогресс творчески мыслящие люди, на какую ступень поднимется культура хозяйствования.  Пока же ступень очень низка. И не видно, чтобы кого-то это волновало.

Но вернемся к программе Нечерноземья. Из теоретической она быстро переходила в практическую ипостась. Строились птицефабрики, свинокомплексы, комбикормовые заводы... широкие формы принимала специализация и концентрация производства. Ощутимо проступали положительные результаты. Намечался хороший задел на перспективу. И вдруг – было да сплыло... Почему?..


Категория: Александр Кочкин | Добавил: NIK (19.12.2009)
Просмотров: 471 | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: